Рецензия Б. Барнетт - обзор пятого сезона

[greg-house-ru]

Барбара Барнетт написала подробный разбор пятого сезона. Как всегда, очень многословно, однако мне показалось, что в этой рецензии присутствует несколько любопытных моментов, которыми я хотела с вами поделиться. Под катом — сжатое изложение ее статьи (прошу прощения, все равно длинно!).

Оригинал статьи тут




На самом деле, я пересмотрела несколько последних серий 5 сезона и в очередной раз поразилась близорукости и нечуткости друзей и коллег Хауса. Команда его — старая и новая — до самого финала не замечала почти ничего нового в его поведении. Но даже и его близкие друзья подчас не видели у Хауса столь очевидных признаков эмоционального и психического слома (Уилсон — в 20 и 24 сериях, Кадди — в 23 серии, когда он пришел к ней). Барбара пишет о похожих вещах — о том, как Хаус, начиная с финала четвертого сезона, неуклонно движется к катастрофе. - Catus

Барбара Барнетт

Ретроспективный обзор пятого сезона «Хауса»

1. Финал четвертого сезона: сцена в «белом автобусе». С самого начала пятого сезона, мы видим развитие трех идей, которые Хаус высказывает Эмбер в «белом автобусе»: «Я не хочу жить с болью»; «Я не хочу быть несчастным», и «Я не хочу, чтоб он меня возненавидил».
2.Уилсон покидает Хауса. Опрадываются худшие опасения Хауса, когда Уилсон решает, что нужно разорвать их отношения. «Мы больше не друзья, Хаус», - говорит он жестоко своему потерянному другу. Уход Уилсона — это первый удар по и без того ранимой душе Хауса.
3.Смерть отца Хауса в «Birthmarks” заставляет Хауса пересмотреть свое прошлое (хотя это событие и возвращает Уилсона в его жизнь). Тот факт, что Джон Хаус — не его отец, ничего не меняет — не избавляет его от детских травм или от теперешнего одиночества.
4.Кадди и усыновление. Хаус настолько ошарашен этой новостью, что реагирует на это не насмешками и издевательствами, а фразой «если ты счастлива, то и я...». Хаус все больше и больше осознает свою изолированность, в особенности, по сравнению с теми, кто его окружает. Его знакомые и друзья живут своей жизнью, налаживают отношения (в том числе, при помощи его мудрых советов), он же стоит на месте.
5.Страдание и боязнь перемен. Мне кажется, что начиная с поцелуя в финале серии «Joy”, Хаус пытается изменить свою жизнь, отвлечься от боли. В следующей серии он понукает своего пациента, страдающего агорафобией: да, у тебя проблемы, да, ты болен, но ты еще и трус. Если хочешь измениться, сделай хоть что-нибудь. Но в отличие от пациента, который находит в себе силы сделать первый шаг, Хаус не может преодолеть себя и постучаться к Кадди.
6.Смятение. Мне кажется, что Хаус начал неуклонно проваливаться в безумие еще в серии Painless, когда боль начинает усиливаться. Его пациент, страдающий хронической болью, говорит ему — не дай Бог тебе дожить до того дня, когда болеутоляющее перестанет действовать. И хотя Хаус вылечивает пациента, его собственное состояние остается то же, что и раньше. Будущее рисуется в мрачных красках. (Далее Барбара пишет о его неспособности пойти на празднование к Кадди, беседах с неверущим священником — это я опускаю).
История с метадоном также накладывает тяжелый отпечаток на Хауса — он огорчен и задет тем, что Уилсон сразу подозревает его в худшем — в употреблении героина (как и ультиматум Кадди, которая ставит его перед выбором — метадон или работа). В итоге, отказываясь от жизни без боли, Хаус вновь оказывается лицом к лицу с болью и страданием.
7.Далее Барбара пишет о пациенте, который говорит все что думает (Social Contract) и параллелях с Хаусом. Хаус пытается поменять отношения с Уилсоном — поддерживая его в истории с братом. Это малюсенький шаг (по-моему, совсем не маленький! - Catus), который почти незаметен для окружающих.
8.Отчаяние. Что же заставило Хауса обратиться к психиатру? Его отношение к этой профессии известно еще с первого сезона. Почему же он смог перешагнуть через свои собственные убеждения? Осознание того, что он сходит с ума, что теряет свой дар, что не может изменить свою жизнь?
9.Последняя капля. Самоубийство Катнера, которое Хаус не смог предотвратить, преследует и мучает его. Уилсон сердится на него, говоря, что для Хауса важны лишь ответы на вопросы, а не жизнь его коллеги. Но Уилсон не видит, насколько глубоко Хаус переживает эту утрату, какую вину он налагает на себя за эту смерть.
В следующей серии, когда Уилсон, пытаясь отвлечь Хауса, вовлекает его в игру, ведет себя загадочно — казалось бы, Хаусу становится легче, неуверенность в себе отступает. Однако в последней сцене мы понимаем, беда кроется глубоко в его сознании — он видит умершую Эмбер.
10.Неизбежная катастрофа. Все еще не освободившись от чувства вины за гибель Эмбер, Хаус взваливает на себя новый груз — анафилактический шок Чейза на мальчишнике, аллергическая реакция его пациентки на антибиотики (Under my skin), даже самоубийство Катнера. И в итоге это приводит к тому, что Хаус выстраивает для себя другую реальность. Я думаю, что к концу этой серии он понимает, что ни ломка, ни электрошок не помогут ему. Поэтому он идет к Кадди именно увольняться — а не просить о помощи. Он понимает, что все кончено (тут я не согласна, хочет попросить, но не может — Catus). Видение Эмбер, разрезающей запястья, подсказывает ему, что любой выход из этой ситуации- смерть.
Набросившись на Кадди за то, что она не поняла, в каком он состоянии, Хаус возвращается домой ни с чем. Он достиг дна, и мы видим только намеки на то, как он провел тот вечер. Мы также видим ту реальность, которую он создал себе. Возможно, что он и пытался пройти через ломку, но не в силах преодолеть боль и тошноту, принял таблетку, и симптомы сразу утихли.
Вместо всего этого, в сказке, которую создал его рассудок, Хаус окружен любовью и заботой Кадди, которая не отправляет его в больницу на ломку, а помогает сама. Эта галлюцинация настолько сильна, что продолжает владеть Хаусом и на следующий день. Эмбер исчезла, но ее заменила ложная память о ночи, проведенной с Кадди.
Но реальность все же беспощадно обрушивается на Хауса. Он лишается основы, самого важного — логики, рационального мышления, его дара. И на вопрос изумленной Кадди (ты в порядке?) он, наконец, отвечает - «Нет».